«Дали присягу ИГ в компьютерном клубе». В КБР продолжается суд по сфабрикованному делу о терроризме

В Южном окружном военном суде в Ростове-на-Дону продолжается рассмотрение уголовного дела в отношении восьмерых молодых жителей Кабардино-Балкарии: Казбека Емкужева, Мансура Камолова, Аслана Макоева, Ибрагима Албогачиева, Мухамеда Шомахова, Темиркана Балкарова, Темирлана Чипчикова и Ратмира Мурачаева. Их обвиняют в участии в террористической организации. Об этом деле, и в частности о 19-летнем Казбеке Емкужеве, ранее писал Центр «Мемориал» со ссылкой на «Слово защите»

По официальной версии, не позднее ноября 2023 года жители Кабардино-Балкарии Темирлан Чипчиков и Мансур Камолов создали террористическую группу, опираясь на идеологию запрещенной в России организациии «Исламское государство» (ИГ). Их целью якобы были нападения на сотрудников правоохранительных органов и объекты государственной власти.

Однако следствие так и не предоставило реальных доказательств этих обвинений. Напротив, есть серьезные основания полагать, что дело сфабриковано. Например, Емкужева похитили неизвестные — это попало на видеозапись. По словам Казбека, его пытали и почти месяц, до 3 мая, содержали в неизвестном месте — предположительно, чтобы скрыть следы насилия. Чипчикова и Мурачаева «ликвидировали» 12-го апреля (дело возбуждено 8 апреля), якобы во время контртеррористической операции (КТО). 

Расследования их гибели не проводили. Емкужев утверждает, что убитые находились с ним в заточении, их пытали вместе, но затем его увезли на неизвестный объект. Также в суде большинство свидетелей отказались от показаний, которые они давали на следствии, путались  или заявляли о нарушениях и давлении.

Всех фигурантов объединяет лишь то, что они жили в одном районе в Нальчике и играли в компьютерные игры в местном клубе Katka Family. Именно эта связь легла в основу обвинения: якобы в компьютерном клубе происходили вербовка, присяга ИГ и обсуждение планов по «джихаду».

Согласно материалам дела, Камолов и Чипчиков встречались в компьютерном клубе «Katka Family», расположенном на одной из центральных улиц Нальчика, с Казбеком Емкужевым, Асланом Макоевым, Ибрагимом Албогачиевым и Ратмиром Мурачаевым. Во время встречи, как утверждается, они предложили присоединиться к террористической группе, все присутствующие согласились. Вскоре они дали «баят» (присяга в исламе) на верность лидерам ИГ. «Амиром» (комадиром) ячейки был избран Камолов. 

Обвинение также утверждает, что Камолов распространял среди участников видеоролики о боевиках ИГ, которые находились в Сирии и Ираке, говорил о необходимости трудоустроиться, чтобы собирать деньги на покупку оружия (автомат — 300–400 тыс. руб., пистолет — 70–80 тыс. руб., один патрон — до 40 тыс. руб.). 

Также он якобы предоставлял ссылки на экстремистские ресурсы, призывал вести «образ жизни, подобающий мусульманину», перейти на нелегальное положение, проживать на конспиративных квартирах, «следить за одним высокопоставленным сотрудником правоохранительных органов» и за машиной ДПС, чтобы напасть на них «с целью получить оружие». Для участия в «джихаде», по его словам, требовалось собрать около 1 млн руб. на человека. После того, как зимой 2024 года Камолов уехал в Москву, они поддерживали якобы связь через мессенджеры.

В обвинительном заключении упоминаются показания обвиняемых: Казбека Емкужева, Мансура Камолова, Аслана Макоева, Ибрагима Албогачиева, Мухамеда Шомахова и Темиркана Балкарова.

Из этих показаний следует, что они были знакомы: учились вместе или  посещали один и тот же клуб. Практически все, как утверждается, стали придерживаться религиозно-экстремистских взглядов под влиянием Камолова.

Мухамед Шомахов сообщил, что участники группы встречались в Katka Family. Там, по его словам, они обсуждали религиозные темы, вооруженное противостояние государству и просматривали видеозаписи о «муджахидах» — нейтрализованных членах НВФ и МТО. Темиркан Балкаров рассказал, что Чипчиков по указанию Камолова подбирал в клубе новых участников террористической ячейки, куда вовлек и его. Ибрагим Албогачиев показал, что Чипчиков начал радикализироваться в начале лета 2023 года. Он оправдывал деятельность ИГ. От Макоева он узнал, что тот, Чипчиков, Емкужев, Мурачаев, и Камолов принесли присягу лидеру террористической ячейки. В начале 2024 года ему стало известно о намерении Чипчикова приобрести оружие.

Все свидетели якобы рассказали на следствии, что члены террористической группы открыто обсуждали в клубе о необходимости установить насилсьственным путем шариатскую форму правления и халифат в КБР и России, оправдывали деятельность ИГ. Указано, что они хотели свергнуть государственную власть, нападать на ее представителей и правоохранителей, чтобы завладеть их оружием. 

Свидетели Солтан-Хамид Байчекуев и Ислам Хамизов на предварительном следствии заявили, что о присяге на верность ИГ им сообщил Емкужев. В суде Хамизов отказался от этих показаний, а Байчекуев не смог вспомнить имя лидера организации, которому, по его словам, присягали подсудимые (на следствии он его называл — Абу Хафс Хашийми аль Курейши).

Свидетель Аскер Тлупов рассказал на следствии, что услышал о присяге от Макоева и Чипчикова возле стойки администратора клуба. Из его показаний следует, что они положительно отзывались о книгах «Китаб ат-Таухид» Мухаммеда ибн Абдуль Ваххаба, но в суде не смог вспомнить название. Рустам Толгуров, осужденный по статье о несообщении о преступлении (ст. 205.6 УК), говорил, что Чипчиков рассказывал ему о ячейке ИГ и присяге.

Ислам Хамизов утверждал, что поддерживал близкие отношения с Емкужевым и Чипчиковым. По его словам, в начале 2023 года он узнал от Емкужева, что несколько фигурантов стали сторонниками ИГ и принесли присягу его лидеру. Однако в суде он заявил, что ошибся, назвав Емкужева источником этой информации.

Магомед Амаев рассказал, что познакомился с Балкаровым в марте 2024 года в Katka Family. В апреле Балкаров якобы признался ему по телефону, что присоединился к террористической группе. О других участниках тот ему не рассказывал. 

В деле также фигурирует протокол осмотра CD-диска с телефонными переговорами Балкарова, проведенный в апреле 2024 года. На основании этих разговоров следствие делает вывод, что Балкаров, Емкужев, Мурачаев, Макоев, Албогачиев и Шомахов состояли в группе Камолова и Чипчикова и продолжали контактировать для обсуждения дальнейших действий. 

Слушания начались в январе 2025 года, но неоднократно переносились из-за проблем с этапированием подсудимых. 15 апреля начались допросы свидетелей обвинения.

По словам родственников Емкужева, все свидетели, кроме одного, заявили, что перед началом заседаний им выдали их показания, чтобы они «освежили» их в памяти. Свидетель Байчекуев подтвердил в суде, что узнал о некой присяге на верность ИГ в переполненном клубе, но не помнил подробностей: ни точное число участников, ни имя лидера. На уточняющие вопросы защиты судья реагировал жестко, отклоняя ходатайства, не позволил провести перекрестный допрос между ним и Емкужевым, несмотря на то, что в ходе следствия было отложено ходатайство о проведении очной ставки.

Байчекуев признался, что провел день в здании УФСБ без адвоката. Он не смог (или не захотел) объяснить, что именно там происходило. Тем не менее, суд признал допустимыми его показания, данные на следствии.

Другой свидетель — Михаил Албогачиев, отец одного из обвиняемых, — рассказал, что его сын с 5 по 9 апреля исчез, а сотрудники не сообщали, где он. Ибрагим  работал с ним каждый день, и, по его словам, не мог участвовать ни в каких преступных действиях.

Свидетель Ю. Кушбоков, бывший администратор клуба, заявил, что не слышал экстремистских высказываний от подсудимых. В зале стоял постоянный шум, большинство посетителей играли в наушниках, поэтому расслышать разговоры было практически невозможно.

Многие свидетели в суде путались в показаниях, не помнили содержания обсуждений якобы членов ячейки, утверждали, что «ошиблись» или «просто слышали разговоры». Шестеро свидетелей, которые якобы слышали о намерениях обвиняемых вступить в террористическое сообщество, уже осуждены по статье 205.6 — то есть о не сообщении о преступлении. Учитывая, что в частности один из свидетелей, а именно Байчекуев более 12 часов находился в здании УФСБ по КБР, пока не дал показания в отношении обвиняемых — достоверность показаний свидетелей вызывает обоснованные сомнения. Все вопросы свидетелям относительно того, кто и с какой целью им перед судебным заседанием раздал листы с их показаниями, данными в ходе предварительного следствия, суд отклонил. 

Также суд не позволил задать ни один вопрос, относящийся к деталям их привлечения в качестве свидетелей по уголовному делу в отношении Емкужева, Камолова, Макоева и т.д. Более того, например, Кантемир Гогаладзе, ранее осужденный за финансирование ИГ, заключил досудебное соглашение и дал показания против Камолова. Но в суде он заявил, что был вынужден оговорить обвиняемого под пытками и что давление продолжалось даже в колонии.

Отметим, что суд неоднократно удовлетворял ходатайства обвинения об оглашении показаний, данных на следствии, несмотря на протесты защиты.

По словам адвоката Казбека Емкужева, Рамзана Узуева, дело сфабриковано, и что послужило реальной причиной, он затруднился ответить. Возможно, им просто не повезло попасть под «горячую руку» после теракта в Дагестане весной 2024 года. Как показывает практика, после совершения резонансных террористических актов, спецслужбы обычно стараются «перекрывать» свои упущения по борьбе с реальной террористической угрозой подобными надуманными уголовными делами.

Адвокат считает, что его подзащитного могли убить, как и двух других фигурантов, если бы не активность его матери: она получила видеозапись с камер, зафиксировавших, как молодого человека похищают неизвестные. Лишь после ее обращения в полицию, Казбек «нашёлся» в кабинете следователя. Сначала его допросили как свидетеля, а потом, в тот же день, уже как обвиняемого. 

Очередное судебное заседание назначено на сегодня, 24 июня 2025 года.